Перевод юмора как проблема межкультурной коммуникации

Абаева Е. С.

Московский городской педагогический университет (г. Москва)

Исследования юмора в настоящее время довольно актуальны и вызывают интерес у многих ученых, причем с самых разных точек зрения. Языковеды тоже не обошли данную проблематику стороной. Некоторые исследователи занимаются анаизом юмора конкретного автора, а некоторые выбирают в качестве материала отдельный жанр. Исследования юмора ведутся в рамках политического дискурса (Желтухина М.Р., 2000); затрагивается юмор в литературном произведении (Голубков С.А., 2004); анализируются с точки зрения юмористической составляющей анекдоты (Карасик А. В., 2001), детская художественная литература (Ротанова Н.М., 2006); рассматривается русская языковая шутка (Санников В.З., 2003).

Даже само понятие юмора имеет разнообразные трактовки и классификации. Не углубляясь в проблематику выделения и систематизации элементов текста, которые производят юмористический эффект, в данной статье мы хотим рассмотреть это явление с точки зрения межкультурной коммуникации. Взаимосвязь языка и культуры уже давно не подвергается сомнению: «Язык – зеркало культуры, в нем отражается не только реальный мир, окружающий человека, не только реальные условия его жизни, но и общественное самосознание народа, его менталитет, национальный характер, образ жизни, традиции, обычаи, мораль, система ценностей, мироощущение, видение мира» [Тер-Минасова 2008: 14]. А перевод – особенно письменный перевод литературы – является отдельным способом, с помощью которого реализуется процесс межкультурной коммуникации между читателем и автором. «Перевод, и в первую очередь художественный, является одной из форм взаимодействия культур» [Нелюбин 2009: 62].

Если взглянуть на схему создания художественного перевода, которая выглядит следующим образом – «действительность – автор – произведение – переводчик – перевод – читатель» [Модестов 2006: 42] – то можно заметить, что она довольно близка к упрощенной схеме межкультурной коммуникации при переводе, которая выглядит так: «производитель-1 – артефакт-1 – потребитель-1 – производитель-2 – артефакт-2 – потребитель-2» [Зинченко 2003: 150].

Во втором случае переводчик является одновременно и потребителем-1 и производителем-2. А под артефактами понимаются исходный текст-оригинал и его перевод.

При переводе юмора возникают проблемы на всех стадиях переводческого процесса. И во многом они связаны именно с межкультурной коммуникацией.

На первой стадии переводческого процесса переводчик должен увидеть в тексте элемент с юмористическим эффектом, и при этом понять его правильно. Здесь происходит первое столкновение культур, так как помимо чисто технических вопросов, как например, знание грамматики или лексики языка, на котором написано оригинальное произведение, возникают и вопросы культурологического характера. Над чем конкретно смеется автор или герой, с помощью каких тем, идей или образов, должно ли быть смешно читателю и, если да, то насколько смешно.

Если соприкасающиеся при переводе культуры имеют между собой много общего, это значительно облегчает работу переводчика. Но при переводе юмора часто всплывает и культурологическая специфика. «Само понятие взаимодействия культур, а при переводе текстов как субституте культур, предполагает наличие общих элементов и несовпадений, позволяющих отличить одно лингвокультурное образование от другого» [Нелюбин 2009: 62].

Затем, на второй стадии, необходимо проанализировать эффект, который производит данный отрывок текста, осознать, что теоретически должен почувствовать читатель. Конечно, «в идеале переводчик должен равно принадлежать «сближающимся бытиям» разных культур» [Зинченко 2003: 152]. Но такое бывает редко. Чаще всего переводчик основывается на собственных эмпирических наблюдениях. И здесь важна его культурологическая подкованность.

«Чтение иностранных авторов – это вторжение в чужой монастырь. Мы видим и, главное, оцениваем этот чужой мир через призму своей культуры, что, соответственно, также оказывается конфликтом культур» [Тер-Минасова 2008: 24].

Здесь возникает один из самых сложных моментов – не понять, какой эффект должен произвести на читателя отрывок с юмористическим эффектом. Потому что от этого понимания напрямую зависит стратегия переводчика: можно ли использовать опущение, можно ли модифицировать формальную сторону и т. д.

На следующем этапе переводчик должен воспроизвести, создать на материале своего языка и, что имеет большее значение, культуры отрывок произведения, который по возможности максимально приближен к оригиналу по внешней и внутренней форме, но при этом обязательно сохраняет свою функциональную значимость. То есть при работе с юмором, переводчик должен в первую очередь исходить из концепции функционального соответствия, воздействия художественного произведения на читателя. Именно по этой причине в известном переводе Н. Демуровой из «Bread-and-butter-fly» получилась «баобабочка», так как было необходимо сохранить игру слов и иронию исходного текста.

По мнению В.С. Модестова, при переводе следует стараться сохранять элементы специфики, которые читатель может воспринять как характерные для этносреды подлинника. То есть в идеале после прочтения текста читатель должен пополнить свои знания о том, над чем смеются представители другой культуры, как именно они смеются. Но при этом нельзя забывать, что он тоже должен посмеяться. И если в языке, на который переводится произведение, нет языкового эквивалента или подходящего культурного фона, то нужно искать замену, исходя из функционального соответствия, но соблюдая принцип культурологической нейтральности, даже если отрывок-оригинал способствует созданию иллюзии национальной среды.

Мало того что сам процесс перевода – это процесс межкультурной коммуникации, процесс письменного перевода, в нашем случае, осложняется еще и тем, что появляется новый канал взаимосвязи «переводчик – читатель». И даже если переводчик успешно справился с первыми тремя задачами, нельзя забывать, что на стадии восприятия переводного произведения (артефакта-2) читателем (потребителем-2) тоже могут возникнуть определенные проблемы, которые могут привести к непониманию. Так как юмор – явление многогранное и его восприятие зависит от множества причин, то на этой стадии юмористический эффект может быть утерян или реализоваться не в полной мере из-за ряда факторов, таких как возраст читателя, степень его образованности, пол и т. д. Хотя в данном случае, о конфликте, скорее всего, можно говорить там, где переводчик попытался сохранить близость к оригиналу, посчитав, что читатель перевода поймет соль шутки и при этом недостаточно «сблизил» культуры.

Нельзя забывать о том, что переводчик – «всегда посредник, «промежуточный деятель», способствующий сближению «своей» и «чужой» культур» [Зинченко 2003: 151]. И в случае с переводом юмора, на наш взгляд, чтобы добиться функционального соответствия более разумно сделать ставку именно на «сближение». Без сомнения, стилистически перевод может и потерять. Так, например, в переводе ярких юмористических метафор П. Г. Вудхауза, связанных с едой, теряется определенная образность:

‘Precisely, sir. He is a twenty-minute egg.’

– Вот именно, сэр. Прошлогодний сухарь.

Но зато сохраняется смысл и функциональная составляющая – эмоциональное воздействие на читателя и юмористический эффект.

Как указывают в своей статье, посвященной особенностям русской улыбки, Ю. Е. Прохоров и И.А. Стернин, даже она имеет разнообразные основания по своей природе в каждой конкретно взятой культуре. Что уж говорить об импульсе, который часто ее вызывает – юморе.

Юмор по своей природе сложное явление. Юмористический эффект довольно часто основывается на языковых «закавыках» и культурных фоновых знаниях. Например, очень сложно воспроизвести на «чужом» языке, такой пассаж русского текста:

В желудке давно уже царило состояние «кишка кишке колотит по башке», и я твердо решил с этим состоянием покончить хотя бы частично [Лукьяненко 2004: 225].

Переводчик предпочел в данном случае передать общую идею, но при этом, к сожалению, теряется юмористический эффект.

My stomach already thought my throat had been cut, and I was determined to do something about that [Lukyanenko 2008: 236].

Для создания юмористического эффекта часто используются элементы текста, которые в теории межкультурной коммуникации определяются как ключевые предпосылки для столкновения культур: анекдоты, пословицы/поговорки, фразеологизмы. Все это помимо лингвистических сложностей поднимает и проблему передачи культурного фона. Русские анекдоты могут показаться не смешными английскому читателю, если перевести их «в лоб», удачно найденный эквивалент английского фразеологизма может не создать нужных сталкивающихся в сознании скриптов и, соответственно, «убить» юмористический эффект части произведения.

За рулем сидел коротко стриженый парень лет двадцати пяти, начисто лишенный шеи. Голова как-то просто и очень естественно примыкала к корпусу. Глаза были пустые; в общем, парень очень напоминал героя анекдота – боксера «а еще я туда ем». Зато рефлексы у него оказались фантастические [Лукьяненко 2004: 372].

Как мы видим из нижеприведенного примера, переводчик предпочел обойти эту проблему и опустил упоминание анекдота:

The driver was a young guy of about twenty-five with crooped hair and absolutely no neck. His head was simply attached, in a very natural way, directly to his body, and his eyes were blank. But his reflexes turned out to be quite fantastic [Lukyanenko 2008: 302].

Мало того что нужно побороть конфликт культур при восприятии текста переводчиком, его еще нужно преодолеть для реализации юмористического эффекта, для создания сталкивающихся в сознании двух скриптов. Ведь даже при наличии сходных фреймов, их реализация может быть различна.

При переводе юмора существует множество причин для столкновения культур. Так, например, в произведении «Дневной Дозор» С. Лукьяненко и В. Васильева герой делает такое наблюдение:

Я шел по площади, не ускоряя шага. Несколько аспидных членовозов вырвались с территории Кремля и канули в переулки [Лукьяненко 2004: 122].

А автор перевода на английский язык, в силу, скорее всего, политкорректности, сглаживает углы:

I walked across the square without hurrying. A line of official government cars snaked out of the Kremlin and tore off into the side streets [Lukyanenko 2008: 132].

Юмор создает большие сложности при переводе, к тому же он потенциально может спровоцировать конфликт культур. Именно поэтому так важны исследования юмора в рамках таких наук, как межкультурная коммуникация и лингвокультурология. И на наш взгляд, на первый план должно выйти сопоставление, в первую очередь, отрывков текста с юмористическим эффектом для выявления сходства и различия в восприятии и функционировании юмора в разных культурах.

Вудхауз П.Г. Тысяча благодарностей, Дживс! / Пер. Мотылева Л. – М.: Эксмо-Пресс, 2011. – 206 с.

Зинченко В.Г., Зусман В.Г., Кирнозе З.И. Межкультурная коммуникация. Системный подход. – Нижний Новгород: Изд-во НГЛУ им. Н.А. Добролюбова, 2003. – 192 с.

Лукьяненко С.В., Васильев В.Н. Дневной Дозор. Ночной Дозор. Сумеречный Дозор. – М.: АСТ, 2004. – 934 с.

Модестов В.С. Художественный перевод: история, теория, практика. – М.: Изд-во Литературного института им. А.М. Горького, 2006. – 463 с.

Нелюбин Л. Л. Введение в технику перевода (когнитивный теоретико-практический аспект). – М.: Флинта; Наука, 2009. – 216 с.

Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. – М.: Слово/Slovo, 2008. – 264 с.

Lukyanenko S. The Day Watch. – London: Arrow Books, 2008. – 487 p.

Wodehouse P.G. Much Obliged, Jeeves. – Penguin Books, 2004. – 192 p.

Абаева Е. С. Перевод юмора как проблема межкультурной коммуникации // Перевод в меняющемся мире: Материалы Международной научно-практической конференции. – М.: Издательский центр «Азбуковник», 2015. – С. 9-12.