| Russian Adoption — Lessons for Social Workers | Усыновление российских детей - уроки для социальных работников
(Перевод Е. Гавиной) |
| By Deborah H. Siegel, PhD, LICSW, DCSW, ACSW. Social Work Today. Vol. 10 No. 5 P. 14 | Дебора Сигель, Социальная работа сегодня, том 10, №5, стр. 14. |
| Adoption isn’t easy for anyone. Read about the special challenges facing parents and children involved with intercountry adoptions and what social workers can learn from them. | Усыновление – это непросто для всех. Почитайте об особых трудностях, с которыми сталкиваются родители и дети, вовлеченные в процесс усыновления детей из других стран и что могут узнать о них социальные работники. |
| Love conquers all. Love is enough. Good parents make good kids. For U.S. families who adopt children from Eastern European orphanages, if these truisms sometimes prove untrue, what’s going on? | Любовь преодолеет всё. Любовь - главное. Хорошие родители воспитывают хороших детей. Семьи из США, которые усыновили детей из детских домов восточной Европы, иногда доказывают, что эти трюизмы неверны. Так что же может произойти? |
| This question was highlighted dramatically in April when Tory-Ann Hansen put her adopted 8-year-old son from Russia unaccompanied on a flight back to the orphanage he came from. Hansen, 32, a nurse and single woman in Tennessee, adopted the boy, Artyom Savelyev, then age 7, in September 2009 and renamed him Justin Hansen. | Этот вопрос был драматически освящен в апреле, когда Тори-Энн Хансен отправила своего 8-летнего приемного сына из России без сопровождения обратно в приют, из которого он был усыновлён. 32-летняя Хансен, медсестра, одинокая женщина из Теннеси, усыновила мальчика, Артёма Савельева, в то время ему было 7 лет, в сентябре 2009 года и назвала его другим именем – Джастин Хансен. |
| Media accounts of what happened provide scant reliable information, and many reports conveyed thinly veiled judgment and blame. Accounts alleged that Artyom’s behaviors were intolerable, Hansen did not seek postadoption support when her situation became difficult, the orphanage failed to disclose Artyom’s behavioral challenges to Hansen before she adopted him, and the adoption agency failed to provide Hansen and Artyom with adequate preadoption education and postadoption support. | Источники СМИ предоставляли едва ли надёжную информацию о том то произошло. Многие статьи выражали слегка замаскированные осуждения и обвинения. Источники ссылаются на то, что поведение Артёма было невыносимым. Хансен не искала поддержки в период после усыновления, когда ситуация стала сложной. Сотрудники приюта не уведомили Хансен о трудностях в поведении Артема, прежде чем она его усыновила. А агентство по усыновлению не предоставило Хансен и Артёму должного обучения во время пред- и пост-адаптационного периода. |
| The veracity of these allegations cannot be determined from the news accounts, but what is clear is a sense of outrage that this sort of event could occur. | Правдивость заявлений не может быть подтверждена источниками СМИ, но что действительно ясно – это то, что правонарушения подобного рода действительно произошли. |
| In this blame game, many longstanding questions surface about social work practice and policy in international adoption. Social workers counseling prospective adoptive parents need advanced knowledge of the unique challenges facing any adoptive family, families who adopt children with difficult histories, and children from other countries, including Russia and elsewhere in Eastern Europe. Clinicians need a sound grasp of the clinical, policy, and ethical dilemmas involved in international adoption so they can provide effective care. | В этих обвинениях давние вопросы по интернациональному усыновлению сталкиваются с практикой и политикой социальной работы. Социальные работники консультируют будущих родителей-усыновителей о трудностях, возникающих в любой семье-усыновителе, которая принимает ребёнка с непростой историей, и детей из других стран включая Россию и другие страны в восточной Европе. Клиницистам нужно озвучивать серьёзность, политику и этические дилеммы, возникающие в процессе интернационального усыновления, чтобы предоставить необходимое попечительство. |
| According to news reports, Artyom’s adoptive grandmother, Nancy, allegedly placed him on a plane with a note supposedly from his adoptive mother pinned to his clothes, reading, “This child is mentally unstable. He is violent and has severe psychopathic issues.” A Russian driver his adoptive family had hired to take him to the Russian Ministry of Education met Artyom at the Moscow airport. A spokeswoman for Kremlin’s Children Rights Commissioner, Pavel Astakhov, told the Associated Press that “the child reported that his mother was bad, did not love him, and pulled his hair.” | Согласно репортажам новостей, приёмная бабушка Артёма, Нэнси, якобы поместила его в самолёт с запиской, приколотой к одежде, предположительно от его приёмной матери. В записке было следующее: «Этот ребёнок психически нестабилен. Он жесток и имеет серьёзные психопатические расстройства». Русский водитель, которого наняла приёмная семья, чтобы отвести мальчика в Российское Министерство Образование, встретил Артёма в аэропорту в Москве. Представитель в Кремле по правам ребёнка, Павел Астахов, рассказал ассоциативной прессе следующее: «Ребёнок сообщил, что его мама плохо к нему относилась, не любила, и таскала за волосы». |
| Regardless of the facts in this case, it is clear that the adoptive mother and child had a hard time and are both profoundly affected by what occurred between them. According to USA Today, the Tennessee Bureau of Investigation began a criminal probe. In addition, Russia’s foreign minister called for a freeze on all Russian adoptions to the United States. The U.S. ambassador to Russia “said he was ‘deeply shocked by the news’ and ‘very angry that any family would act so callously toward a child that they had legally adopted.’“ | Несмотря на факты этого дела, ясно, что и приемная мать и ребёнок пережили сложный период и оба глубоко потрясены тем, что произошло между ними. Согласно газете «США сегодня», Бюро расследований штата Теннеси начало уголовное расследование. Вдобавок министр иностранных дел в России приостановил усыновление русских детей в США. Посол США в России сказал, что он был глубоко шокирован этой новостью и зол, что какая-то семья могла поступить так грубо с ребёнком, которого они законно усыновили. |
| Rather than yield to the impulse to vilify, it is useful instead to seek lessons from the debacle so social workers can do what is needed to protect children from Artyom’s fate. | Вместо того чтобы поддаваться порыву очернять, полезнее извлечь урок из неудачи, чтобы социальные работники могли сделать всё необходимое, чтобы защитить детей от судьбы Артёма. |
| Some Issues in Adopting From Russia | Некоторые исследования по усыновлению детей из России. |
| According to news reports, an estimated 1,600 children from Russia were adopted last year into the United States. Currently about 3,500 Russian children are awaiting adoption by 3,000 U.S. families. Research indicates the majority of children adopted from Russia fare well in their adoptive homes. Yet news reports of families struggling to contain their child’s disruptive behaviors and mental health issues are not uncommon. | Согласно репортажам новостей, предполагаемо 1600 детей из России были усыновлены в США. В настоящее время около 3500 Российских детей ожидают усыновления 3000 Американских семей. Исследование показывает, что большинство усыновлённых из России живут хорошо в приёмных семьях. И всё же не редки новости, сообщающие о семьях пытающихся исправить психическое здоровье и поведение своих детей, нарушающих дисциплину. |
| For instance, this past April The New York Times reported on the McDaniels family who adopted a daughter from Russia at the age of 8. Before being adopted by the McDaniels, the child had lived in an orphanage for five years, then was adopted by two families who ended the relationship. | Например в ушедшем апреле «Нью Йорк Таймс» сообщила о семье МакДэниэлз, которая удочерила девочку из России в возрасте 8 лет. Перед удочерением в семью МакДэниэлзов, девочка жила в приюте 5 лет, была дважды удочерена семьями, которые впоследствии её возвращали. |
| “We lived a life of hell,” said Ellen McDaniels. “I stayed up all night when my husband slept. We had alarms on the doors; she tore them off. The more I asked for help, the worse it got. I became the warden.” | «Мы жили как в аду» сказала Элен МакДэниэлз. Я не спала всю ночь, чтобы муж мог поспать. У нас на дверях были сигналы тревоги, и она их сорвала. Чем больше просила о помощи, тем хуже становилось. Я стала надзирателем.» |
| The McDaniels ended the adoption after nine years, feeling “wracked with shame and guilt.” McDaniels said, “I don’t agree with what Tory-Ann Hansen did. But...[k]nowing what I know now, I would have given up sooner because a lot of people got hurt.” | МакДэниэлзы прервали удочерение через девять лет с чувством «сломленности, стыда и вины». МакДэниэлз сказала «Я не поддерживаю того что сделала Тори Энн Хансен. Но осознавая пережитое, я бы вскоре сдалась, так как страдали многие люди.» |
| The New York Times reported, “Scores of complaints have been made in recent years against adoption agencies by people claiming they were inadequately informed or ill-prepared for problems their children turned out to have.” With perhaps 700,000 Russian children awaiting adoption, there may be incentives for the sending agencies in Russia to be somewhat unassertive about obtaining information about a child. U.S. agency thoroughness and effectiveness when providing preadoption education for prospective parents can vary. In addition, adoptive families in the United States encounter difficulties finding essential postadoption support services. Crucial services may be nonexistent or cost-prohibitive. These factors can contribute to families adopting children they are unable to manage. | Газета «Нью Йорк Таймс» сообщила: «Множество жалоб поступило за последние годы на агентства по усыновлению от людей, утверждающих, что они не были должным образом проинформированы или подготовлены к тому, что, как выяснятся у их детей есть проблемы.» Возможность усыновления 700 000 ожидающих российских детей, должна быть стимулом для агентств в России отрицающих доступность информации о ребёнке. Агентства США тщательно и эффективно предоставляют информацию и обучение предполагаемым усыновителям, чтобы у них была возможность всё обдумать. Вдобавок семьи усыновители в США сталкивающиеся с трудностями считают эффективной поддержку в период после усыновления. Эти услуги либо не существуют, либо их стоимость слишком высока и могут быть предоставлены семьям, усыновившим детей, с которыми они не могут справиться. |
